
Утром 7 октября жители Израиля проснулись от звуков сирен. Среди них были и россияне, которые уехали из России после СВО и мобилизации. Они бежали от военных действий, но столкнулись с ними, уже будучи в другой стране. «База» поговорила с несколькими россиянами об атаке ХАМАС, причинах эмиграции, флешбеках и будущем.
Давид, 26 лет, Ашкелон

"Сирены разбудили меня в 6:35, мы с женой подорвались, услышали и взрывы — работал «Железный купол». Мы дважды спускались в мамт [бомбоубежище]. Живем мы в старом доме, поэтому приходилось выходить на улицу. Видел, как в 10 минутах от моего дома упала маленькая ракета. Размер я по воронке определил.
С 1998 года я гражданин Израиля, репатриировался, когда мне был всего год. А вообще, я из Донецкой области, и в 2014 году мой родной город с самого начала находился под руководством ДНР. Потом его отбили. Но эти три месяца под контролем ДНР были страшными. Нас бомбили три месяца. Соседний город — Славянск — вообще долбили каждый день.
Поэтому сегодня у меня были «вьетнамские флешбэки». Сразу всплыло яркое воспоминание, как я дома, в Украине, делаю себе кофе, а за окном валит густой дым от ракет. Напомнило… Конечно, напомнило, это всё похоже. Только в Украине не было бомбоубежищ таких, лично мы спали в коридоре и заклеивали окна скотчем. Так было безопаснее.
В один из дней меня разбудил старший брат, сказал, что мы едем в Москву — я его послал, потому что думал, что это шутка. Потом в слезах зашла мама. Мы действительно уезжали. Всей семьёй переехали в Россию. Я поступил в вуз на места для украинцев и после стал работать юристом. Ещё отслужил в российской армии.
Когда началась война с Украиной уже в 2022 году — я крайне негативно отнёсся, конечно. Мой брат жил в Киеве. Но угрозы жизни не было, и я оставался в Москве.
А вот когда началась мобилизация. Я молодой парень, только отслужил в армии… Тем более вернуться туда, где прошло детство, но уже воевать… Когда там у тебя друзья и брат… Это не стыкуется с моими правилами жизни: не убивай и поживи подольше.
В планах была поездка с женой (тогда девушкой) в Мурманск, я хотел сделать ей предложение под северным сиянием, но, так как мне пришлось уехать 29 сентября из России, я просто написал ей сообщение: «Добрый вечер, я на тебе женюсь, но сейчас я собираю свои вещи».
Протормозил полдня, размышляя, что же мне делать, и поэтому цены на билеты подскочили очень. На границе всё прошло хорошо. Военный билет мне выдали прямо в части. Я три раза приходил в военкомат, чтобы встать на учёт, но каждый раз был не тот день и просили прийти в другой раз. Поэтому я забил. Я выехал спокойно, на тот момент будущая жена осталась в России.
Этот переезд был очень простым: у меня был даркон [это заграничный паспорт Израиля, который выдается гражданам — резидентам страны для пересечения границы с другими государствами], 3000 долларов и желание. В марте я вернулся в Москву, чтобы расписаться, — сыграли нормально свадьбу. Сделали документы на кота. Но было крайне неспокойно. Оказалось, что у меня две повестки — «забрать военный билет». Ещё и русская тоска накатила. Но на границе меня снова спокойно пропустили обратно в Израиль. У меня тёмная кожа, зовут Давид — поэтому тоже вопросов тоже не было. Я очень похож на еврея.
И теперь мы вместе живём в Израиле. Я работаю на заводе беспилотников, делаю дроны-«убийцы» [имеет в виду дроны-камикадзе], конкретно крылья. В мае вот во время израильской спецоперации тоже бомбили, но было всего ракет пять. Сегодня куда больше.
Вообще, у меня какое-то такое веселое кредо — из одной войны в другую, из Донецкой области в Россию и теперь в Израиль. Но я воспринимаю это как данность. Советский Союз развалился, люди многое не поделили. В такое время живём. Обратная сторона таких переездов — отсутствие стабильности, поэтому детей пока и не планируем, решаем вопросы с гражданством жены.
Что касается моего призыва в армию во время мобилизации, то я не являюсь военнобязанным. У армии Израиля есть резерв, я думаю его будет достаточно, чтобы решить свои задачи. Если бы ситуация вынудила меня воевать на стороне Израиля, то я бы постарался уехать. Но сейчас уже сложно представить куда.
Мой принцип «не убей», но он может быть нарушен, когда уже не остается вариантов. Либо ты, либо тебя".
Яна, 24 года, Ашдод

"Я проснулась от того, что ко мне в квартиру просто забегают мои соседи, которые живут сверху и кричат: «Яна, вставай! Сирена!» А я в непонимании... Просто ещё Шабат, я его соблюдаю — не пользуюсь электронными приборами. Они пытаются объяснить, а сирена становится всё громче. Стреляют-то тут часто, сирену я уже слышала, но тут она не прекращалась и становилась громче. И тут всё началось. Сирена повторялась каждые 15 минут. Я поняла, что надо бежать в убежище. Мои соседи ко мне регулярно спускались, потому что бомбоубежище одно на весь дом. А потом прекратили, стреляли только в приближённых городах к Газе, но вечером всё повторилось, когда Израиль отключил им [имеет в виду палестинцам] электричество.
В Израиле я полтора года и за это время — это второй раз, как мне приходится сидеть в убежище. Но прошлый раз, в мае, было намного спокойнее, потому что всё закончилось очень быстро. И это была специальная операция, мы были немного к ней были готовы. И никто не объявлял режим ЧС, только в ближайших к Газе городах. И, конечно, война не была объявлена. Поэтому то, что происходит сейчас, для меня — шок. Я, конечно, теряюсь. И тревожность усиливается.
Вообще, я переехала из России в Израиль полтора года назад — 7 марта 2022 года, сразу после начала войны с Украиной, как только были нормальные по цене билеты. Я знала, куда еду, и знала, что здесь могут быть какие-то военные действия. Но здесь, даже сидя под звоном сирен, я чувствую себя безопаснее, чем в России.
В России я последние пять лет жила в Москве. Но моя семья с Дальнего Востока. Я абсолютно не согласна с политическим строем, и весь этот хаос — мне было очень страшно. Я тревожный сама по себе человек, очень. Папа предложил мне два выхода — вернуться домой на Дальний Восток или в Израиль, но мы думали это всё быстро закончится и нужно будет просто переждать. Поэтому я выбрала Израиль — тот же часовой пояс, я могла продолжить работать удалённо в Москве.
Но ничего не закончилось, меня уволили с работы (закончилось финансирование стартапа в сфере инфлюенс-маркетинга), и я поняла, что, видимо, остаюсь тут. Начала делать документы на гражданство и поняла, что придётся менять жизнь и оставаться здесь.
Да, можно сказать, что я уехала от одной войны в другую, но это другого рода война, совершенно. То, что происходит в России, — физически она идёт на территории Украины, но её проживает каждый человек внутри себя. И жить в стране, где ты не можешь сказать свою позицию, что-то сделать, да даже куда-то посмотреть — это хуже, чем здесь под обстрелами. Сирена закончится, и всё будет хорошо. А в России остаётся надеяться и молиться. Шанс, что всё будет нормально, — к сожалению, близится к нулю.
Здесь к тебе относятся как к человеку. Всё объясняется, всё честно. Показывают видео, и я понимаю, что мы не только защищаемся от нападения, но и сами нападаем в том числе. И я это принимаю как факт, потому что это преподносится честно. Здесь нет умалчивания информации.
Призвать меня не могут — я не служила в местной армии. Более того, есть резерв и запас, людей набирают оттуда. Никого не забирают слепо с улиц. А резервисты проходят учения — милуим.
Но здесь очень страшно. Потому что палестинцы за последнее время не заезжали на территорию, не нарушали границу. Страшно от того, что где-то на улице ходят террористы, которые не просто убивают военных людей, а издеваются над мирными жителями и выкладывают это в интернет. Это так жестоко. И от этого страшно. Но два года в психотерапии дают мне понимание, как себя успокаивать и спасать.
Сравнивать Украину и Израиль нельзя. Израиль живёт в войне всю свою историю. У нас не такое неожиданное вторжение, все в теории к этому готовы. Единственный подвох — это Шаббат. Очень многих солдат отпускают, потому что как бы — Шаббат. А тут…
На войну меня не возьмут. Я молюсь за свою страну и отправлю денег на помощь. Если представить ситуацию, что меня всё-таки призовут, я бы всё равно не уехала. Но этого не будет, здесь всё работает иначе".
Валерий, 44 года (имя изменено), Тель-Авив
"В сентябре 2022 года я пешком пересёк границу Грузии с двумя рюкзаками. Весь переезд из России дался очень тяжело — сам факт вынужденной эмиграции это, конечно, непросто и психически, и физически. Чтобы как-то справиться и, может быть, помочь тем, кто в такой же ситуации, я об этом целый блог тогда написал.
Уехать я хотел давно, даже в 2014 году, но затянул. Мы бежали от того факта, что страна неуклонно превращается в авторитарное государство без свобод и прав, без развития социальной и экономической сферы, но с имперскими амбициями, порождающими «бан» от всего цивилизованного мира. Война — это была просто последняя точка, после которой стало невозможно говорить себе «хуже уже не будет»".

Вход в бункер оформлен как боксерский зал
"Я служил в армии РФ, а значит, после объявления частичной мобилизации повестка могла прийти в любой момент. Я чётко для себя решил, что если случится такой вот ужас и меня успеет перехватить военкомат — я сяду в тюрьму, но воевать не стану. Это было абсолютно чёткое и взвешенное решение. Жене я так и сказал сразу. Но получилось иначе, я успел пересечь границу.
Ситуация в Израиле, который десятки лет атакуют террористы, как происходит и сейчас, не имеет никаких параллелей с актуальной ситуацией в России.
Сейчас мы живём в центральной части Израиля, но утренние сирены были у нас — тут вся страна как две Москвы. Но вообще это не новость для Израиля, ракетные удары не такая уж редкость. Нонсенс в прорыве террористов через границу — вот такого не было с 80-х. За это полетят головы, судя по всему, в военном руководстве. Вокруг меня никакой паники. Нужно быть тут, чтобы понимать это. Есть уверенность в силах ЦАХАЛа (Армия обороны Израиля), в ПВО и так далее. Израильтяне очень любят своё государство и готовы его защищать. Тут стоят очереди в пункты сдачи крови, создаются списки людей, готовых принять семьи, которые эвакуируют с юга страны. Тут это работает так.
Война затрагивает всех, и в такие моменты забываются любые разногласия, от политиков до простых людей.
В России, когда случилась война, — это был ужас и депрессия от того, что мы как-то (даже просто по месту рождения) причастны к этим ужасным событиям. Вот что было основной темой депрессии и стресса. И причиной эмиграции. То, что происходит сейчас в Израиле, — это террористическая атака фанатиков. Её нужно остановить, и её остановят. Есть огромные переживания за людей, которые погибли и ранены. Сочувствие и надежда, что это закончится как можно быстрее. А если глобально — весь мир сошёл с ума.
И если в России я был в запасе, в Израиле меня призвать не могут. Я не служил в израильской армии, хоть и имею гражданство. Но вообще тут для людей это не проблема. Резервисты сами приезжают на базы в случае конфликта. Служить тут в армии — это честь. Реально так. Сложно объяснить — это совокупность истории страны, патриотизма, политики страны, многого другого.
Я чувствую, что Израиль даст адекватный ответ на действия террористов и защитит своих граждан. И мы продолжим жить в демократическом цивилизованном обществе. Именно так это и будет. И это не методичка, это честный ответ на то, что я чувствую.
А вообще, очень вспоминается 24 февраля 2022 года и последующие несколько месяцев, когда вся жизнь была в телефоне. Я сегодня практически не вылезал из пабликов в «Телеграме», читая новости. Естественно, есть волнение, есть ужас от того, что погибли люди. На самом деле ничего непонятно, что будет, как будет, в каком масштабе и т. д.
Безумно расстраивают комментарии в российских пабликах. Просто невозможно это читать, не хочется верить, что всю эту грязь пишут реальные живые люди. А куча поддакивающих и наслаждающихся людей — вот это... не знаю, как назвать.
Если бы меня призвали в израильскую армию, то я воевал бы. Тут это воспринимается как долг и справедливость. Не я один так думаю, я много с кем вчера разговаривал из репатриантов и задавал именно этот вопрос. Нет ни единой мысли о том, чтобы уехать из-за этих событий".
источник
Рассуждения бегунков условно мужского пола не удивляют. Знакомая песня.
Давид, 26 лет, Ашкелон

"Сирены разбудили меня в 6:35, мы с женой подорвались, услышали и взрывы — работал «Железный купол». Мы дважды спускались в мамт [бомбоубежище]. Живем мы в старом доме, поэтому приходилось выходить на улицу. Видел, как в 10 минутах от моего дома упала маленькая ракета. Размер я по воронке определил.
С 1998 года я гражданин Израиля, репатриировался, когда мне был всего год. А вообще, я из Донецкой области, и в 2014 году мой родной город с самого начала находился под руководством ДНР. Потом его отбили. Но эти три месяца под контролем ДНР были страшными. Нас бомбили три месяца. Соседний город — Славянск — вообще долбили каждый день.
Поэтому сегодня у меня были «вьетнамские флешбэки». Сразу всплыло яркое воспоминание, как я дома, в Украине, делаю себе кофе, а за окном валит густой дым от ракет. Напомнило… Конечно, напомнило, это всё похоже. Только в Украине не было бомбоубежищ таких, лично мы спали в коридоре и заклеивали окна скотчем. Так было безопаснее.
В один из дней меня разбудил старший брат, сказал, что мы едем в Москву — я его послал, потому что думал, что это шутка. Потом в слезах зашла мама. Мы действительно уезжали. Всей семьёй переехали в Россию. Я поступил в вуз на места для украинцев и после стал работать юристом. Ещё отслужил в российской армии.
Когда началась война с Украиной уже в 2022 году — я крайне негативно отнёсся, конечно. Мой брат жил в Киеве. Но угрозы жизни не было, и я оставался в Москве.
А вот когда началась мобилизация. Я молодой парень, только отслужил в армии… Тем более вернуться туда, где прошло детство, но уже воевать… Когда там у тебя друзья и брат… Это не стыкуется с моими правилами жизни: не убивай и поживи подольше.
В планах была поездка с женой (тогда девушкой) в Мурманск, я хотел сделать ей предложение под северным сиянием, но, так как мне пришлось уехать 29 сентября из России, я просто написал ей сообщение: «Добрый вечер, я на тебе женюсь, но сейчас я собираю свои вещи».
Протормозил полдня, размышляя, что же мне делать, и поэтому цены на билеты подскочили очень. На границе всё прошло хорошо. Военный билет мне выдали прямо в части. Я три раза приходил в военкомат, чтобы встать на учёт, но каждый раз был не тот день и просили прийти в другой раз. Поэтому я забил. Я выехал спокойно, на тот момент будущая жена осталась в России.
Этот переезд был очень простым: у меня был даркон [это заграничный паспорт Израиля, который выдается гражданам — резидентам страны для пересечения границы с другими государствами], 3000 долларов и желание. В марте я вернулся в Москву, чтобы расписаться, — сыграли нормально свадьбу. Сделали документы на кота. Но было крайне неспокойно. Оказалось, что у меня две повестки — «забрать военный билет». Ещё и русская тоска накатила. Но на границе меня снова спокойно пропустили обратно в Израиль. У меня тёмная кожа, зовут Давид — поэтому тоже вопросов тоже не было. Я очень похож на еврея.
И теперь мы вместе живём в Израиле. Я работаю на заводе беспилотников, делаю дроны-«убийцы» [имеет в виду дроны-камикадзе], конкретно крылья. В мае вот во время израильской спецоперации тоже бомбили, но было всего ракет пять. Сегодня куда больше.
Вообще, у меня какое-то такое веселое кредо — из одной войны в другую, из Донецкой области в Россию и теперь в Израиль. Но я воспринимаю это как данность. Советский Союз развалился, люди многое не поделили. В такое время живём. Обратная сторона таких переездов — отсутствие стабильности, поэтому детей пока и не планируем, решаем вопросы с гражданством жены.
Что касается моего призыва в армию во время мобилизации, то я не являюсь военнобязанным. У армии Израиля есть резерв, я думаю его будет достаточно, чтобы решить свои задачи. Если бы ситуация вынудила меня воевать на стороне Израиля, то я бы постарался уехать. Но сейчас уже сложно представить куда.
Мой принцип «не убей», но он может быть нарушен, когда уже не остается вариантов. Либо ты, либо тебя".
Яна, 24 года, Ашдод

"Я проснулась от того, что ко мне в квартиру просто забегают мои соседи, которые живут сверху и кричат: «Яна, вставай! Сирена!» А я в непонимании... Просто ещё Шабат, я его соблюдаю — не пользуюсь электронными приборами. Они пытаются объяснить, а сирена становится всё громче. Стреляют-то тут часто, сирену я уже слышала, но тут она не прекращалась и становилась громче. И тут всё началось. Сирена повторялась каждые 15 минут. Я поняла, что надо бежать в убежище. Мои соседи ко мне регулярно спускались, потому что бомбоубежище одно на весь дом. А потом прекратили, стреляли только в приближённых городах к Газе, но вечером всё повторилось, когда Израиль отключил им [имеет в виду палестинцам] электричество.
В Израиле я полтора года и за это время — это второй раз, как мне приходится сидеть в убежище. Но прошлый раз, в мае, было намного спокойнее, потому что всё закончилось очень быстро. И это была специальная операция, мы были немного к ней были готовы. И никто не объявлял режим ЧС, только в ближайших к Газе городах. И, конечно, война не была объявлена. Поэтому то, что происходит сейчас, для меня — шок. Я, конечно, теряюсь. И тревожность усиливается.
Вообще, я переехала из России в Израиль полтора года назад — 7 марта 2022 года, сразу после начала войны с Украиной, как только были нормальные по цене билеты. Я знала, куда еду, и знала, что здесь могут быть какие-то военные действия. Но здесь, даже сидя под звоном сирен, я чувствую себя безопаснее, чем в России.
В России я последние пять лет жила в Москве. Но моя семья с Дальнего Востока. Я абсолютно не согласна с политическим строем, и весь этот хаос — мне было очень страшно. Я тревожный сама по себе человек, очень. Папа предложил мне два выхода — вернуться домой на Дальний Восток или в Израиль, но мы думали это всё быстро закончится и нужно будет просто переждать. Поэтому я выбрала Израиль — тот же часовой пояс, я могла продолжить работать удалённо в Москве.
Но ничего не закончилось, меня уволили с работы (закончилось финансирование стартапа в сфере инфлюенс-маркетинга), и я поняла, что, видимо, остаюсь тут. Начала делать документы на гражданство и поняла, что придётся менять жизнь и оставаться здесь.
Да, можно сказать, что я уехала от одной войны в другую, но это другого рода война, совершенно. То, что происходит в России, — физически она идёт на территории Украины, но её проживает каждый человек внутри себя. И жить в стране, где ты не можешь сказать свою позицию, что-то сделать, да даже куда-то посмотреть — это хуже, чем здесь под обстрелами. Сирена закончится, и всё будет хорошо. А в России остаётся надеяться и молиться. Шанс, что всё будет нормально, — к сожалению, близится к нулю.
Здесь к тебе относятся как к человеку. Всё объясняется, всё честно. Показывают видео, и я понимаю, что мы не только защищаемся от нападения, но и сами нападаем в том числе. И я это принимаю как факт, потому что это преподносится честно. Здесь нет умалчивания информации.
Призвать меня не могут — я не служила в местной армии. Более того, есть резерв и запас, людей набирают оттуда. Никого не забирают слепо с улиц. А резервисты проходят учения — милуим.
Но здесь очень страшно. Потому что палестинцы за последнее время не заезжали на территорию, не нарушали границу. Страшно от того, что где-то на улице ходят террористы, которые не просто убивают военных людей, а издеваются над мирными жителями и выкладывают это в интернет. Это так жестоко. И от этого страшно. Но два года в психотерапии дают мне понимание, как себя успокаивать и спасать.
Сравнивать Украину и Израиль нельзя. Израиль живёт в войне всю свою историю. У нас не такое неожиданное вторжение, все в теории к этому готовы. Единственный подвох — это Шаббат. Очень многих солдат отпускают, потому что как бы — Шаббат. А тут…
На войну меня не возьмут. Я молюсь за свою страну и отправлю денег на помощь. Если представить ситуацию, что меня всё-таки призовут, я бы всё равно не уехала. Но этого не будет, здесь всё работает иначе".
Валерий, 44 года (имя изменено), Тель-Авив
"В сентябре 2022 года я пешком пересёк границу Грузии с двумя рюкзаками. Весь переезд из России дался очень тяжело — сам факт вынужденной эмиграции это, конечно, непросто и психически, и физически. Чтобы как-то справиться и, может быть, помочь тем, кто в такой же ситуации, я об этом целый блог тогда написал.
Уехать я хотел давно, даже в 2014 году, но затянул. Мы бежали от того факта, что страна неуклонно превращается в авторитарное государство без свобод и прав, без развития социальной и экономической сферы, но с имперскими амбициями, порождающими «бан» от всего цивилизованного мира. Война — это была просто последняя точка, после которой стало невозможно говорить себе «хуже уже не будет»".

Вход в бункер оформлен как боксерский зал
"Я служил в армии РФ, а значит, после объявления частичной мобилизации повестка могла прийти в любой момент. Я чётко для себя решил, что если случится такой вот ужас и меня успеет перехватить военкомат — я сяду в тюрьму, но воевать не стану. Это было абсолютно чёткое и взвешенное решение. Жене я так и сказал сразу. Но получилось иначе, я успел пересечь границу.
Ситуация в Израиле, который десятки лет атакуют террористы, как происходит и сейчас, не имеет никаких параллелей с актуальной ситуацией в России.
Сейчас мы живём в центральной части Израиля, но утренние сирены были у нас — тут вся страна как две Москвы. Но вообще это не новость для Израиля, ракетные удары не такая уж редкость. Нонсенс в прорыве террористов через границу — вот такого не было с 80-х. За это полетят головы, судя по всему, в военном руководстве. Вокруг меня никакой паники. Нужно быть тут, чтобы понимать это. Есть уверенность в силах ЦАХАЛа (Армия обороны Израиля), в ПВО и так далее. Израильтяне очень любят своё государство и готовы его защищать. Тут стоят очереди в пункты сдачи крови, создаются списки людей, готовых принять семьи, которые эвакуируют с юга страны. Тут это работает так.
Война затрагивает всех, и в такие моменты забываются любые разногласия, от политиков до простых людей.
В России, когда случилась война, — это был ужас и депрессия от того, что мы как-то (даже просто по месту рождения) причастны к этим ужасным событиям. Вот что было основной темой депрессии и стресса. И причиной эмиграции. То, что происходит сейчас в Израиле, — это террористическая атака фанатиков. Её нужно остановить, и её остановят. Есть огромные переживания за людей, которые погибли и ранены. Сочувствие и надежда, что это закончится как можно быстрее. А если глобально — весь мир сошёл с ума.
И если в России я был в запасе, в Израиле меня призвать не могут. Я не служил в израильской армии, хоть и имею гражданство. Но вообще тут для людей это не проблема. Резервисты сами приезжают на базы в случае конфликта. Служить тут в армии — это честь. Реально так. Сложно объяснить — это совокупность истории страны, патриотизма, политики страны, многого другого.
Я чувствую, что Израиль даст адекватный ответ на действия террористов и защитит своих граждан. И мы продолжим жить в демократическом цивилизованном обществе. Именно так это и будет. И это не методичка, это честный ответ на то, что я чувствую.
А вообще, очень вспоминается 24 февраля 2022 года и последующие несколько месяцев, когда вся жизнь была в телефоне. Я сегодня практически не вылезал из пабликов в «Телеграме», читая новости. Естественно, есть волнение, есть ужас от того, что погибли люди. На самом деле ничего непонятно, что будет, как будет, в каком масштабе и т. д.
Безумно расстраивают комментарии в российских пабликах. Просто невозможно это читать, не хочется верить, что всю эту грязь пишут реальные живые люди. А куча поддакивающих и наслаждающихся людей — вот это... не знаю, как назвать.
Если бы меня призвали в израильскую армию, то я воевал бы. Тут это воспринимается как долг и справедливость. Не я один так думаю, я много с кем вчера разговаривал из репатриантов и задавал именно этот вопрос. Нет ни единой мысли о том, чтобы уехать из-за этих событий".
источник
Рассуждения бегунков условно мужского пола не удивляют. Знакомая песня.
Свежие комментарии